|
КРИТИКА
2-УХ ТЫСЯЧЕЛЕТНЕЙ ИСТОРИИ
ХРИСТИАНСКОЙ ЦЕРКВИ
Давайте
посмотрим на историю
человечества. Посмотрим, чем
оно живет? Какими целями? Что
делает?
Эрих
Фромм хорошо сказал: "История
человечества написана
кровью. Это история никогда
не прекращающегося насилия".
Историки, особенно военные,
могли бы прекрасно
проиллюстрировать нам, чем
наполнена вся история: войны,
кровопролития, насилия,
жестокости. Двадцатый век -
век высшего гуманизма. И он
показал этот верх "совершенства",
превзойдя пролитой кровью
все предыдущие века
человечества вместе взятые.
Если бы наши предки смогли
посмотреть на то, что
произошло в двадцатом веке,
они содрогнулись бы от
масштабов жестокости,
несправедливости, обмана.
Какой-то непостижимый
парадокс заключается в том,
что человечество по мере
развития своей истории
делает все точно наоборот
основной своей идее, цели и
мысли, к которой направляет
"вера в Бога" и усилия
религии.
Я
задаю риторический вопрос:
"Может ли вести себя так
умное существо?"
Увы,
это факт, от которого никуда
не уйти. И он показывает, что
не отдельные единицы в
человечестве заблуждаются,
нет и нет, а это какое-то
парадоксальное
всечеловеческое свойство.
Кто
в этом виновен?
Христианство
на протяжении 2-ух
тысячелетий утверждает, что
человек по своей природе, в
его настоящем, так
называемом нормальном,
состоянии глубоко поврежден.
Этого повреждения, к
сожалению, человек почти не
видит. Христианство внушает
каждому эту мысль: "Странная
слепота, самая страшная,
самая главная, которая
присутствует в нас, - это
есть невидение своей
болезни"... И таким образом
Церковь зовет к себе, чтобы
лечить эту болезнь, считая,
что Она вскрывает болезни
человека и указывает
средства их излечения.
Давайте же рассмотрим этот
вопрос, исследуя духовную
область жизнь, наглядно
проявляющуюся на примере
жизни святых. Именно здесь
во всей силе и яркости
обнаруживается вся "прелестность"
Христианской духовности, -
та прелестность, которая
чревата последствиями для
ищущего человека, ставшего
на этот путь жизни.
Католический
святой Франциск Ассизский (XIII
в.). Его духовное
самосовершенствование
хорошо открывается из
следующих фактов. Однажды
Франциск долго молился (чрезвычайно
показателен при этом
предмет молитвы) "о двух
милостях": "Первая - это
чтобы я... мог... пережить все
те страдания, которые, Ты,
Сладчайший Иисусе, испытал в
Твоих мучительных страстях.
И вторая милость... - это,
чтобы... я мог почувствовать...
ту неограниченную любовь,
которою горел Ты, Сын Божий".
Во время этой молитвы
Франциск "почувствовал себя
совершенно превращенным в
Иисуса", Которого он тут
же и увидел в образе
шестикрылого серафима,
поразившего его огненными
стрелами в места крестных
язв Иисуса Христа (руки, ноги
и правый бок). После этого
видения у Франциска
появились болезненные
кровоточащие раны (стигмы) -
следы "страданий
Иисусовых" (Лодыженский М.В.
Свет Незримый. - Пг. 1915. - С. 109.)
Природа
этих стигм хорошо известна в
психиатрии: непрерывная
концентрация внимания на
крестных страданиях Христа
чрезвычайно возбуждает
нервы и психику человека и
при длительных упражнениях
может вызывать это явление.
Но вот ощущение превращение
в Иисуса и видение
шестикрылого серафима - что
это? С точки зрения
психиатрии, согласно
немецкому
феноменологическому
направлению Курта Шнейдера
(1931), уверенная диагностика
шизофрении возможна лишь
тогда, когда имеются все
симптомы первого ранга и нет
признаков органического
поражения мозга. Симптомы
первого ранга — это
звучание собственных мыслей,
слуховые галлюцинации
противоположного
содержания, телесные
галлюцинации,
комментирующие голоса,
переживания воздействия
извне на мысли, чувства,
поступки, переживания
открытости мыслей и обрывки
мыслей, бредовые восприятия.
(Подробнее
об определении психических
расстройств с примерами
смотрите в теме "Воскрешение
человека"). Очень
показательна деятельность и
цель жизни Франциска. "Я
трудился и хочу трудиться...
потому что это приносит честь"
(Святой Франциск Ассизский.
Сочинения. - М., Изд.
Францисканцев, 1995. - С.145).
Франциск читал "проповеди"
птицам, волку, горлицам,
змеям ... цветам, он
благоговел перед огнем,
камнями, червями. В конце
жизни Франциск откровенно
сказал: "Я не сознаю за
собой никакого прегрешения,
которое не искупил бы
исповедью и покаянием" (Лодыженский.
- С. 129.).
Приведем
другой пример предсмертного
момента из жизни
православного преподобного
Сисоя Великого (V в.). "Окруженный
в момент своей смерти
братией, в ту минуту, когда
он как бы беседовал с
невидимыми лицами, Сисой на
вопрос братии: "Отче,
скажи нам, с кем ты ведешь
беседу?" - отвечал: "Это
ангелы пришли взять меня, но
я молюсь им, чтобы они
оставили меня на короткое
время, чтобы покаяться".
Когда же на это братия, зная,
что Сисой совершен в
добродетелях, возразила ему:
"Тебе нет нужды в покаянии,
отче", - то Сисой ответил
так: "Поистине я не знаю,
сотворил ли я хоть начало
покаяния моего" (Лодыженский.
- С. 133.)
Те
же глубокие видения, которые
является главной
отличительной чертой всех
христианских святых. А для
православия можно еще
добавить психическое
состояние, богобоязненности
и глубочайшее понимание
внутренней греховности. (Последнему
нет должной оценки: это
правильное психическое
состояние или патология).
Не
менее показательны "откровения"
"Учителя католической
Церкви" Терезы Авильской (XVI
в.). Перед смертью она
восклицает: "О, Бог мой,
Супруг мой, наконец-то я Тебя
увижу!". После
многочисленных своих
явлений "христос"
говорит Терезе: "С этого
дня ты будешь супругой Моей...
Я отныне не только Творец
твой, Бог, но и Супруг" (Мережковский
Д.С. Испанские мистики. -
Брюссель, 1988. - С. 88.) "Господи,
или страдать с Тобой, или
умереть за Тебя!" - молится
Тереза и падает в
изнеможении под этими
ласками...", - пишет Д.
Мережковский. Не приходится
поэтому удивляться, когда
Тереза признается: "Душу
зовет Возлюбленный таким
пронзительным свистом, что
нельзя этого не услышать.
Этот зов действует на душу
так, что она изнемогает от
желания". Не случайно
поэтому известный
американский психолог
Вильям Джеймс, оценивая мистический опыт
Терезы Авильской, писал, что
"ее представления о
религии сводились, если
можно так выразиться, к
бесконечному любовному
флирту между поклонником и
его божеством" (Джемс В.
Многообразие религиозного
опыта. /Пер. с англ. - М., 1910. - С.
337).
Церкви
стоило бы глубоко
разобраться в психической
природе видений, в причинах
и ступенях богобоязненности.
Может быть с этого момента
началось реальное
исследование ЧЕЛОВЕКА и
открытие его. Ведь как не
Церкви с ее 2-ух тысячелетней
историей следовало бы иметь
глубокие знания психики
человека. Что
такое ум? Что
такое мышление? Что такое
сознание? Что
такое "Я"? Что
такое Мысль? Что
такое созерцание или
Откровение? Что такое
молитва? Как
мы можем прийти к Богу и
видеть его? Как
мы можем слышать Бога? Что
есть трансцендентальные
силы, как например,
дистанционное видение,
слышание, телекинез и многое
другое? Вместо этого
родоначальник ордена
иезуитов Игнатия Лойолы (XVI в.)
в книге "Духовные
упражнения", пользующейся
огромным авторитетом в
католичестве, непрерывно
призывает христианина к
тому, чтобы умственно
представить себе,
вообразить, созерцать и
Святую Троицу, и Христа, и
Богоматерь, и ангелов и т. д.
А сборник аскетических
писаний Православной Церкви
"Добротолюбие"
наоборот решительно
запрещает такого рода
исследования. Вот несколько
высказываний оттуда.
Преподобный Нил Синайский (V
в.) предупреждает: "Не
желай видеть чувственно
Ангелов или Силы, или Христа,
чтоб с ума не сойти, приняв
волка за пастыря, и
поклонившись врагам-демонам"
(Преп. Нил Синайский. 153 главы
о молитве. Гл. 115 //
Добротолюбие: В 5 т. Т. 2. 2-е
изд. - М., 1884. - С. 237).
Преподобный Симеон Новый
Богослов (XI в.), рассуждая о
тех, кто на молитве "воображает
блага небесные, чины ангелов
и обители святых", прямо
говорит, что "это есть
знак прелести". "На этом
пути стоя, прельщаются и те,
которые видят свет
телесными очами своими,
обоняют благовония
обонянием своим, слышат
гласы ушами своими и
подобное" (Преп. Симеон
Новый Богослов. О трех
образах молитвы //
Добротолюбие. Т. 5. М., 1900. С.
463-464). Преподобный Григорий
Синаит (XIV в.) напоминает: "Никогда
не принимай, если что
увидишь чувственное или
духовное, вне или внутри,
хотя бы то был образ Христа,
или ангела, или святого
какого... Приемлющий то...
легко прельщается... Бог не
негодует на того, кто
тщательно внимает себе, если
он из опасения прельщения не
примет того, что от Него есть,..
но паче похваляет его, как
мудрого" (Преп. Григорий
Синаит. Наставление
безмолвствующим // Там же. - С.
224).
Христианство
возвело в догмат: "Человек
спасается только верою".
Причем Церковь требует не
простой веры. Например,
православная вера должна
быть не "умовая", по св.
Феофану, то есть рассудочная,
но должна быть состоянием,
которое приобретается
человеком благодаря
убеждению, что только
Христос может его спасти от
рабства и мучительства
страстей. Такая вера-состояние
достигается понуждением к
исполнению заповедей
Евангелия и искренним
покаянием. Преп. Симеон
Новый Богослов говорит: "Тщательное
исполнение заповедей
Христовых научает человека
его немощи". Это есть
православная христианская
жизнь, которая открывает
человеку, во-первых, его
страсти-болезни, во-вторых -
что Господь близ каждого из
нас есть, наконец, что Он
готов в любое мгновение
придти на помощь и спасти от
греха. Но, Церковь еще
добавляет к духовному
поиску человека более
тонкое самовнушение: спасает Он нас не без нас, не
без наших усилий и борьбы.
Необходим подвиг, который
делает нас способными к
принятию Христа, ибо
показывают нам, что сами без
Бога не можем себя исцелить.
Тогда Он приходит, помогает.
Отсюда и начинается живая
спасительная вера человека
как соработника Бога в своем
спасении.
|
