СОВРЕМЕННАЯ ПОЛИТИКА

История политики Нового времени. Социальные группы существовали всегда, точнее, в исторически обозримый период истории человечества. В традиционных цивилизациях они подчинялись государству, которое представляло собой надсоциальную общность. Монархия была ярчайшим проявлением такой общности. Сильная королевская (царская, императорская) власть всегда сдерживала поползновения социальных групп на установление своей гегемонии. Периодически она устраивала массовые чистки в отношении аристократической элиты, считающейся первейшей опорой трона. Уже одно это опровергает утверждение марксизма о том, что вся история есть история борьбы за власть, которая может быть только классовой. Противостояние социальных групп представляет собой только часть истории, причем далеко не самую важную. Если уж говорить о борьбе в ходе исторического развития, то её основное содержание составляет взаимодействие государства и общества. Если первое связано, главным образом, с политикой, то последнее основано на экономике и религии. В нормальных условиях доминирует именно политика, подчиняя себе экономику и религию. Но когда происходит ослабление политической составляющей, на первый план пытаются выдвинуться экономические группировки и Церковь.

В Новое время общество подчинило себе и политику, и государство, и религию. Социальные группы осознали себя единственными субъектами политической борьбы, что потребовало от них создания новой формы самоорганизации. Старые сословные корпорации этому требованию не отвечали, и на их смену пришли партии. С этого момента надсоциальное единство рухнуло и пришло время социальной диктатуры. Она, в большинстве случаев, носила и носит буржуазный характер. В новой стадии общественного развития буржуазия приобрела значительное экономическое и политическое влияние, способствовала утверждению индустриального (постиндустриального, информационного) общества, рыночной экономики, ценностей либерализма (гражданское общество, права и свободы личности, правовое государство, свобода частного предпринимательства и торговли) и демократии (власть большинства, равноправие граждан, защищенность их прав и свобод, верховенство закона, разделение властей, выборность главы государства и представительных органов). Современная буржуазия в развитых странах включает: крупную финансовую и промышленную буржуазию, к которой примыкает высший слой управляющих; значительный слой средней буржуазии, совмещающей владение капиталом и предпринимательские функции; мелкую буржуазию. Были попытки установить диктатуру пролетариата, однако сам пролетариат оказался не способен осуществлять государственную власть. В результате его гегемония была подменена партийной гегемонией бюрократии. Она стала отдельной социальной группой, организовав контроль над средствами производства. Тому способствовало некоторое сходство в положении бюрократии и рабочего класса. И чиновники, и рабочие представляли собой группировки наёмных работников. В социологии даже существует понятие - "конторский пролетариат". Вот и получилось, что диктатуру пролетариата возглавила именно конторская прослойка, в чью "собственность" и перешли средства производства, органы власти, определение задач деятельности государства, др..

В разных социалистических странах подобная система имела разные судьбы.

В СССР бюрократия сохранила (в целом, с известными ограничениями) монополию на власть. Мощный бюрократический аппарат, начиная со времён Хрущева, постоянно снижал эффективность управления государством, превращая его в фикцию. При коммунистах партийно-государственная прослойка взвалила на себя неподъёмное бремя тотального руководства экономикой. В этом, кстати сказать, проявилось раболепие наследников Маркса перед экономизмом. Государство принесло себя в жертву экономике, отдав ей свой бесценный организационный ресурс. Результаты общеизвестны. Нынешний аппарат управления в России больше напоминает государственную элиту из нескольких кланов, чем многочисленное чиновничество. Отсюда и столь сильные позиции, которые занимает "партия власти" сегодня.

В КНР партийная бюрократия несколько ограничила свою монополию на собственность, но монополию на власть оставила без каких-либо изменений.

Бюрократы осознали себя частью, причем самой элитной, народных масс, с лёгкой совестью присвоив себе право решать судьбу всей страны. Политическая власть стала принадлежать узкой группе лиц (олигархические кланы).

В странах Восточной Европы произошёл возврат к классической буржуазной модели, которая сейчас господствует в большинстве стран мира.

Буржуазия осуществляет свою партийную гегемонию, но время от времени даёт порулить социал-демократическим партиям, выражающим интерес рабочих, чьё положение, впрочем, весьма близко к положению мелкой буржуазии. Социал-демократия не покушается на всевластие капитала, однако, она существенно ограничивает его, сохраняя некую политическую автономию.

Партийная система продолжает разрушать национальное единство. Определённая партийно-политическая группировка выражает интересы лишь одной части нации. Партийный интерес формируется на базе интереса социального. В партии, которая попыталась бы объединить не просто выходцев из разных социальных групп, но выразителей их интересов, неизбежно началась бы острая внутренняя борьба. Она была бы обусловлена разным видением социальной действительности, которое в свою очередь, обуславливается принадлежностью к разным общественным средам. Рабочий, предприниматель, крестьянин, чиновник могут (и должны!) придерживаться одних и тех же национально-государственных воззрений, но они по-разному видят положение своих групп в системе общественно-государственного устройства. Каждый желает наибольшего продвижения именно своей социальной группы. И это нормально. Ненормально, когда одна из групп занимает доминирующее положение, что мы видим на примере капитализма 20 века и коммунизма.

Социальные группы в развитых странах с их экономическими интересами, дорвавшись до государственной власти, пытаются сначала подменить собой национальное государство, а потом и устранить его. Это неизбежное следствие любого экономизма - расширяясь вширь, завоевывая политическое пространство, экономика делает ненужной национальную политику. Она предлагает свой механизм управления, основанный на взаимодействии хозяйственных структур. Это ярче всего проявляется именно сегодня, когда происходит обострение противоречий между интернациональным характером капитала и национальной сутью государства. Современному капиталу уже не нужно государство, и он стремится к установлению мировой власти транснациональных корпораций, то есть тех же самых хозяйственных структур, и установлению приоритетов интерсоциальных групп, например, компания Майкрософт...

Современный политик и политические выборы. Можно ли использовать исторический опыт? Я бы сказал, что самая плохая политика - та, которая думает, что рецепты находятся в истории. История не может быть аргументом для сегодняшнего дня, для политического решения, не может быть основой для организации современного управления. История есть прожитое время. Конечно, опыт необходим, его нужно знать, что-то можно использовать. Но гораздо более плодотворна любая инновация, чем любая традиция. Абсолютизация традиций - мол, надо восстановить только некую норму или хорошо забытое прошлое, и тогда все нормально, - это заблуждение. Например, что сегодня можно взять из опыта царской империи? Или чеченская проблема. Она возникла не из-за того, что у чеченцев была вайнахская демократия, а оттого, что нашлись внешние игроки, которые использовали определенную ситуацию в своих коллективных стратегиях, чтобы открыть арсенал и получить деньги.

Должен возникнуть новый тип политики и политиков, не связанных с интересами отдельных социальных и интерсоциальных групп. Правильнее сказать, что сами политики будут представлять собой некую социальную группу. Этой группе совершенно незачем будет связывать свою судьбу с какой-либо моделью владения собственностью на средства производства. Эту модель политика неизбежно будут создавать слои экономические, заинтересованные в установлении гегемонии своей группы не только на хозяйственном, но и на политическом пространстве, и простые граждане избирательным правом. Политика перестанет быть "концентрированным выражением экономики" (по выражению В. Ленина), она станет суверенной областью. А политики из партийных наёмников социально-экономических группировок должны превратиться в действительно объективных наблюдателей, которые стоят над взаимоотношениями между различными социальными группами общества.

А пока мнение простых граждан о политике и политиках не в пользу последних.

Только взгляд глазами суверенного гражданина, свободного от партийной принадлежности, позволяет говорить об управлении государством и политике как служанке экономики, ее зависимости и ценности для одного субъекта (например, лидера партии или президента страны). Это особенно ярко проявляется во время предвыборной гонки.

При этом политика и политик становится товаром, который предлагают всем социальным группам государства. Политическая задача сделать так, чтобы избиратель "купил" товар, в смысле отдал свой голос. Чтобы люди купили товар, бренд надо сделать, во-первых, известным, а во-вторых, привлекательным. Мало того, в некотором смысле "продать" политика легче, чем продать товар потребителю. Покупая товар, потребитель должен выложить определенную сумму денег, что само по себе уже является сдерживающим фактором, а за участие в голосовании с избирателя денег не берут. В любом государстве политические выборы - это грандиозная и масштабная ярмарка, которая проходит не реже одного раз в два года (выборы президента, выборы парламента...).

Яркий тому пример, выборы главы России "Ельцин против Зюганова". Чтобы убедиться в том, как политика и политик становится товаром, достаточно пройтись по некоторым пунктам списка методов рекламы Ельцина.

1. Наведение психоза "нехватка времени"

Избирателю был заброшен хронометр, обратным ходом отсчитывающий секунды до того момента, как у россиян коммунисты "отнимут свободу", а мрачный голос за кадром вещал, что еще не вся потеряно, что "еще есть время".

2. Апелляция к прогрессу

Данный метод был стержнем ельцинской пропаганды. То, что Ельцин "ведет нас вперед", а Зюганов "тянет назад" повторялось беспрерывно.

3. Подмена понятий

На всеобщее обозрение выставлялись некие коммунистические экстремистские организации, члены которых были явно психически ненормальны. Много говорилось, что Зюганов - коммунист, а раз так, то он имеет отношение к подставной кучке нездоровых личностей. Вместе с тем, ни одна из упомянутых "красных" сект не входила в предвыборный блок Зюганова, да и, по всей видимости, они вообще не существовали, а были лишь сборищем ряженых.

4. Комплекс превосходства

"Присоединяйся к нам, к успешным и респектабельным, которые голосуют за Ельцина! Зюганова поддерживают беззубые, малограмотные бабки, с диким блеском в глазах", - такой был психический штамп, вбитый в головы миллионам.

5. Авторитет науки

Для поддержки Ельцина наняли целый сонм экспертов с научными степенями. И надо отдать им должное, выделенные на них денежные средства они отработали на совесть.

6. Мнение известного человека

Толпа народных артистов, кумиров молодежи, звезд эстрады и тому подобных на всех углах трубила о необходимости поддержать "демократию" в лице старого номенклатурщика Ельцина. Поговаривают, что кое-кто из них это делал бесплатно. Вот уж, действительно, чего только не случается в России.

7. Глас народа

Даже в день выборов пиарщики Ельцина не удержались и показывали по телевидению людей, "выбирающих свободу".

8. Наведение ужаса

Не проголосуешь за Ельцина, придет Зюганов, всех в ГУЛАГ загонит, да еще и женщин обобществит. Глупость? Да. Зато какая! И как сработала!

9. Не будь изгоем

Все голосуют за Ельцина, один ты, как дурак, поддерживаешь "неудачника Зюганова". Эта идея обыгрывалась на все лады во всевозможных СМИ.

10. Апелляция к "добрым чувствам"

Это телекартинки из предвыборной гонки. Ельцин - хрестоматийный авторитетный дедушка, а его жена - мягкая домохозяйка, жарящая на кухне котлеты. Классическая патриархальная атмосфера, милая сердцу многим. Интересно, сколько было сделано дублей, прежде чем нужный эффект был достигнут? 

У всякого уважающего себя товара должна быть соответствующая упаковка. Есть она и у политика. Костюм, очки, галстук, рубашка и прочее подбираются с особой тщательностью. Тут многое зависит от того, кому в данный момент времени продают товар. В пиаровских кругах ходила байка про очень крупного чиновника, буквально общефедерального масштаба, который по время своей предвыборной кампании демонстрировал избирателям свою "позитивную программу" - солидный, пухлый фолиант, в роскошной обложке. Пикантность ситуации состояла в том, что под обложкой скрывалась стопка чистых страниц и больше ничего! Но кто заглядывал в книгу? Никто. А со стороны пустышка казалась монументальным трудом. Был ли такой случай в реальности, - не удивлюсь, если выяснится, что всё-таки был. Ведь лишь немногим избирателям действительно интересны экономические воззрения кандидата. Еще меньше тех, кто внимательно прочитал его предвыборную программу. Для избирателя бородавка на носу кандидата важнее скучных математических расчетов и графиков. Выдвижение программы превратилось в ритуал, призванный добавить политику респектабельности.

Пиарщик постоянно апеллирует к подсознанию электората. В избирательной кампании мало рационального, мало логики и разумных доводов, зато вовсю используются приемы, явно взятые из психоанализа. Лексика политиков, их тексты и заявления изобилует скрытыми сигналами, которые не рассчитаны на обдумывание, однако они улавливаются подсознанием. Вспомним, что "портрет" подсознания в значительной степени определен родовым опытом человека. Используя этот нетривиальный факт в качестве ключа, крупный психоаналитик современности Ллойд Де Моз расшифровал скрытый смысл речей крупнейших политиков настоящего и прошлого. Смысл, скрытый от сознания, но имеющий значительное влияние на подсознание. Выяснилось, что в период тяжелейших кризисов, великих потрясений, в особенности войн, лидеры государств, обращаясь к народу, постоянно используют образы и метафоры, явно обусловленные родовым опытом.

Образы удушения, сдавливания, попадания в капкан, из которого необходимо вырываться любой ценой - типичны для общественно-политических дебатов в кризисные и предвоенные периоды. Накануне Первой мировой войны немецкий кайзер Вильгельм, утверждал, что чувствует, как его "душат" во "внезапно накинутой сети", Гитлер обосновывал необходимость экспансии тем, что Германии не хватает жизненного пространства. Японский адмирал Ямада перед Перл-Харбором сказал, что нация чувствует необходимость освободиться из-под неумолимого гнета. А в сообщении, переданном в Токио послом Курусу, начало войны шифровалось словами "ребенок вот-вот родится". Поразительно, но когда создание первой атомной бомбы было завершено, Трумэну прислали аналогичное сообщение: "ребенок родился". Неудивительно, что бомба, сброшенная на Хиросиму, получила название "Малыш", а самолет, из которого вылетела бомба, назвали именем матери пилота! Во время Карибского кризиса Хрущев писал, что два народа превращаются в слепых кротов, бьющихся насмерть в туннеле. А войну во Вьетнаме сравнивали с засасывающей дырой в болоте.

Примеров на этот счет так много, что от них невозможно отмахнуться, их нельзя назвать набором частностей: Украина - 8-летняя девочка в политических предвыборных роликах. Оранжевая революция и дитя демократии. Белоруссия - государство, которое стоит крепко на ногах... Бессознательное является серьезным фактором не только мировой политики, но и мировой истории. Как показывают исследования, если бессознательный психоз начал развиваться, то его очень трудно остановить, даже используя самые веские доводы, основанные на рациональном расчете, логике и аналитике.

Разумеется, политическая элита не прошла мимо такого мощного рычага управления массами, как раскачка бессознательного. Уже с самых древних времен, жрецам и шаманам были известны способы наведения на окружающих иррационального (бессознательного) ужаса, галлюцинаций. Ораторы античных времен обладали огромной властью над людьми, играя на тайных струнах психики. Их методы были сплавом интуиции и природного таланта. Много позже технический прогресс позволил создать технологии влияния на подсознания, основанные на строгих научных данных. Прорывные открытия в медицине, физике, психологии, химии и других науках позволили математизировать и алгоритмизировать многое из рецептов древности. Например, ритм оркестра, играющего марш, примерно равен частоте сердцебиения женщины во время родов. Энтузиазм и приподнятое настроение, охватывающие слушателя - это подсознательная радость ребенка, которого ожидает освобождение от давящего чрева матери. А много ли было войн, обходившихся без маршей? Использование музыки - простейший и широко известный прием раскачки подсознания.

А теперь учтем, что в области раскачки бессознательного, введения масс в неразумное, иррациональное состояние на сегодняшний момент достигнуты очень солидные результаты. То есть, люди, владеющие такими технологиями, способны сознательно и целенаправленно вызывать у масс бессознательные психозы, и не лишь бы какие психозы, а именно такие, которые выгодны манипуляторам.

Только взгляд на политику глазами суверенного политика, свободного от собственности, позволит ей стать действительно наукой управления государством.

 Далее о новом политике

   далее